Ничего из того, что ниже лежит, ко мне уже точно не применить, ведь всё это прошлое и не моё, а просто минуты страданий лицо
Дети, учителя проходили и растекались по пространству, как будто бы издевались надо мной, знали что я собираюсь делать. А тело сильно ослабло, ноги и руки тряслись и я еле держался, чтобы не упасть. Интересно, они видят меня, сильно ли я заметен? Боятся? У меня было чувство будто я маньяк, что убивать буду не себя, а кого-то другого, и что в следующую минуту мой замысел раскроют, придут и сразу же повяжут, приставят к суду.
Шла вечность. Я не верил уже ни во что вокруг. Ничего не было, а я мёртвый, мёртвый. Но что-то вдруг укололо пальцы. Лезвие. Оказалось, я машинально ощупывал его всё это время. Я осмотрел ладонь: из фаланг начала проступать кровь и скатываться, обматывать руку. Меня всегда это завораживало и возбуждало. Забавно, однако. В грудь ударило ножом, и чувство это расползлось по всему туловищу, а это значит что увидел краем взгляда я именно Её. Ну вот и всё. Пришёл конец всем начинаниям. Пора мне говорить признания. Время замедлилось и я начал считать её шаги: раз, два, три, четыре — вступила на лестницу — пять, шесть, семь, восемь, девять, десять, одиннадцать, двенадцать, тринадцать и — она взошла. Больше нельзя ждать и я должен начать. Она поравнялась со мной на площадке ниже.
— Эй! — окликаю её. Она обернулась и подняла голову. Наверное я слишком громко сказал, но всё уже происходит. Она слушает и… улыбается? — Как там на небе? — продолжаю я. Но… забыл про лезвие. Достал его и продолжил говорить: «Как твоя жизнь? Моя всё как раньше — безумия тишь.» И я должен был уже на этом моменте… тревога. Это всё ошибка, но мне некуда больше идти. Я прислонил к запястью. Всё-таки не легче, чем в прошлый раз.
— Что?
— Не легче. Мысли вслух начал говорить. Стоп. Не туда.
— Всё нормально?
— Никогда не нормально — в таком темпе я ничего не сделаю. А она видит лезвие? А кровь? Не должна. Не знаю. Я ничего не хочу больше — Я очень устал. Я просто устал. Я проиграл, прости. У меня ничего больше не осталось. Дарю — кидаю лезвие перед ней.
