Судья Мещанского районного суда Москвы Оксана Горюнова приговорила политика Илью Яшина к восьми с половиной годам в колонии общего режима. Яшина признали виновным по так называемой статье о фейках о российской армии, введенной после начала войны и ставшей инструментом военной цензуры. Приговор Яшину — самый жестокий по этой статье: в июле коллегу политика по Красносельскому совету депутатов Москвы Алексея Горинова осудили за «фейки» на семь лет колонии. Друг Ильи Яшина, политик Максим Резник, участвовал в том самом стриме про Бучу, который стал поводом для уголовного дела. Сегодня Резник обращается к Яшину через «Холод».
Отчетливо помню тот день. 30 сентября 2001 года. Мне — 27 лет. Петербург, переполненный стадион «Петровский». Матч «Зенит» — ЦСКА. Наши побеждают 6:1 — одна из лучших игр, что я видел вживую. После — идем с друзьями отмечать победу над принципиальным соперником из Москвы. Сели «по пивку» в одном из двориков Петроградской стороны, вдруг звонит тогдашний лидер петербургского отделения молодежного «Яблока»: «Максим, хочу тебя познакомить с одним молодым перспективным парнем из Москвы». Я говорю: «Нет проблем, подъезжайте! Отметим победу над москвичами», — и смеюсь в голос.
Подъехали. Перспективному парню оказалось всего 18 лет. На поражение ЦСКА ему было наплевать (потом оказалось — «спартач»), он сразу перевел разговор с футбольных баек на судьбы Родины и родной партии «Яблоко». Не помню, сказал я это тогда, но подумал точно: далеко пойдет парень. Умный и целеустремленный, с очень близкими мне взглядами.
Этим парнем был Илья Яшин. С тех времен мы и дружим. Петербуржец и москвич. «Зенитчик» и «спартач». 30 сентября 2022 года нашей дружбе исполнился 21 год, больше чем Илье при нашей первой встрече. 21 год — возраст, который признается совершеннолетием в абсолютно любой стране мира.
30 сентября 2022-го футбол уже никого не интересовал. Шло противостояние сил зла и добра. Утром гуманитарная колонна в Запорожье попала под ракетный обстрел. В результате российского удара погибло более 30 человек. Днем Путин подписал в Кремле договоры о присоединении, а точнее оккупации, четырех украинских регионов. Вечером на Красной площади был концерт-митинг в поддержку этого преступления. Иван Охлобыстин кричал опричное «Гойда!», а Путин цитировал Данилу Багрова, делая акцент на «силе», а не на «правде».
Но правда к этому моменту вот уже три месяца была заперта за решеткой. Правда — это Илья Яшин. Яшин — это правда.
После начала войны и до его задержания мы разговаривали почти каждый день. Когда случилось 24 февраля, я уже более полугода сидел под домашним арестом. Но с этого дня перестал соблюдать запреты и старался использовать любую возможность, чтобы выступить против путинского фашизма. На заседаниях суда по моему уголовному делу, в комментариях немногим СМИ, которые еще осмеливались писать правду, на ютуб-канале Яшина.
Илья считал своим долгом открыто и жестко выступать против безумной агрессии. Делал это очень аргументированно и смело. Он всегда был умный и храбрый.
В атмосфере наступившей катастрофы спокойный, но твердый голос Яшина стал одним из главных голосов антивоенного и антифашистского сопротивления в России.
Я помню тот самый стрим Яшина про Бучу, за который он сел в тюрьму. Я был гостем на нем.
Я помню, с чего начался наш диалог, Илья сказал: «Все развивается по максимально плохому сценарию». Но его первый вопрос был: «Какие у нас основания для оптимизма?». Он очень любит этот афоризм: «Я оптимист, хотя у меня для этого нет никаких оснований». В этом весь Илья. На стриме мы говорили о сопротивлении, о том, как спасти Россию, как противостоять Путину, — вот именно за эти слова, а ни за какие не «фейки» государство Яшина и посадило.
Через две недели после того эфира суд приговорил меня к пяти месяцам колонии-поселения и освободил прямо в зале суда, так как был учтен срок домашнего ареста. В следующем своем стриме Илья посвятил этому приговору большой блок — это была настоящая, дружеская поддержка, поддержка соратника.
Сегодня, Илья, тебя поддерживаю не только я, но и вся свободная Россия.
Как бы я хотел, чтобы сегодня ты тоже вышел из суда на свободу. Чтобы тебе не просто назначили маленький или условный срок — а полностью оправдали и принесли извинения. Как безусловному патриоту России.
Идущая уже почти 10 месяцев преступная война показала, кто чего стоит. Илья проявил себя как никто. Он твердо и бескомпромиссно сопротивлялся насилию и фашизму. Он сразу сказал, что никуда не уедет, если придется сесть — сядет, но не отступит.
Арест и семилетний срок его коллеге по муниципалитету Алексею Горинову, арест нашего друга Володи Кара-Мурзы ясно говорили: «картечь ложится все ближе». Илья не дрогнул.
В СИЗО Илья остается верен себе. Он — «оптимист, хотя у него для этого нет никаких оснований». Каждое заседание Яшин использует как трибуну для антивоенного манифеста. Его последнее слово — будут изучать в школах. Он продолжает борьбу, вызывая восхищение своим мужеством и стойкостью.
Приговор режима понятен и не оригинален. Срок, указанный в приговоре, не имеет практического значения — ППЖ. Пока Путин жив. Такой «приговор» уже вынесен и Алексею Навальному, и Андрею Пивоварову, и Владимиру Кара-Мурзе, и Алексею Горинову, и многим другим антифашистам.
Я переживаю за своего близкого друга. За его родителей Татьяну Ивановну и Валерия Анатольевича — светлых и красивых людей, воспитавших одного из лучших сыновей моей Родины.
Но я уверен: конец Путина близок. А значит, близок тот день, когда Илья выйдет на свободу. Я уверен, что у него будет много сил и энергии. Он будет одним из политических и нравственных лидеров той России, где права и свободы человека станут главными ценностями. Ценностями, за которые более 20 лет отважно сражается мой умный и храбрый друг Илья Яшин. Я уверен, что у нас будет еще не одно счастливое 30 сентября. Мы сходим на футбол вместе. И нам будет совершенно неважно, кто победит, когда нынешнее глобальное зло проиграет.
Отчетливо помню тот день. 30 сентября 2001 года. Мне — 27 лет. Петербург, переполненный стадион «Петровский». Матч «Зенит» — ЦСКА. Наши побеждают 6:1 — одна из лучших игр, что я видел вживую. После — идем с друзьями отмечать победу над принципиальным соперником из Москвы. Сели «по пивку» в одном из двориков Петроградской стороны, вдруг звонит тогдашний лидер петербургского отделения молодежного «Яблока»: «Максим, хочу тебя познакомить с одним молодым перспективным парнем из Москвы». Я говорю: «Нет проблем, подъезжайте! Отметим победу над москвичами», — и смеюсь в голос.
Подъехали. Перспективному парню оказалось всего 18 лет. На поражение ЦСКА ему было наплевать (потом оказалось — «спартач»), он сразу перевел разговор с футбольных баек на судьбы Родины и родной партии «Яблоко». Не помню, сказал я это тогда, но подумал точно: далеко пойдет парень. Умный и целеустремленный, с очень близкими мне взглядами.
Этим парнем был Илья Яшин. С тех времен мы и дружим. Петербуржец и москвич. «Зенитчик» и «спартач». 30 сентября 2022 года нашей дружбе исполнился 21 год, больше чем Илье при нашей первой встрече. 21 год — возраст, который признается совершеннолетием в абсолютно любой стране мира.
30 сентября 2022-го футбол уже никого не интересовал. Шло противостояние сил зла и добра. Утром гуманитарная колонна в Запорожье попала под ракетный обстрел. В результате российского удара погибло более 30 человек. Днем Путин подписал в Кремле договоры о присоединении, а точнее оккупации, четырех украинских регионов. Вечером на Красной площади был концерт-митинг в поддержку этого преступления. Иван Охлобыстин кричал опричное «Гойда!», а Путин цитировал Данилу Багрова, делая акцент на «силе», а не на «правде».
Но правда к этому моменту вот уже три месяца была заперта за решеткой. Правда — это Илья Яшин. Яшин — это правда.
После начала войны и до его задержания мы разговаривали почти каждый день. Когда случилось 24 февраля, я уже более полугода сидел под домашним арестом. Но с этого дня перестал соблюдать запреты и старался использовать любую возможность, чтобы выступить против путинского фашизма. На заседаниях суда по моему уголовному делу, в комментариях немногим СМИ, которые еще осмеливались писать правду, на ютуб-канале Яшина.
Илья считал своим долгом открыто и жестко выступать против безумной агрессии. Делал это очень аргументированно и смело. Он всегда был умный и храбрый.
В атмосфере наступившей катастрофы спокойный, но твердый голос Яшина стал одним из главных голосов антивоенного и антифашистского сопротивления в России.
Я помню тот самый стрим Яшина про Бучу, за который он сел в тюрьму. Я был гостем на нем.
Я помню, с чего начался наш диалог, Илья сказал: «Все развивается по максимально плохому сценарию». Но его первый вопрос был: «Какие у нас основания для оптимизма?». Он очень любит этот афоризм: «Я оптимист, хотя у меня для этого нет никаких оснований». В этом весь Илья. На стриме мы говорили о сопротивлении, о том, как спасти Россию, как противостоять Путину, — вот именно за эти слова, а ни за какие не «фейки» государство Яшина и посадило.
Через две недели после того эфира суд приговорил меня к пяти месяцам колонии-поселения и освободил прямо в зале суда, так как был учтен срок домашнего ареста. В следующем своем стриме Илья посвятил этому приговору большой блок — это была настоящая, дружеская поддержка, поддержка соратника.
Сегодня, Илья, тебя поддерживаю не только я, но и вся свободная Россия.
Как бы я хотел, чтобы сегодня ты тоже вышел из суда на свободу. Чтобы тебе не просто назначили маленький или условный срок — а полностью оправдали и принесли извинения. Как безусловному патриоту России.
Идущая уже почти 10 месяцев преступная война показала, кто чего стоит. Илья проявил себя как никто. Он твердо и бескомпромиссно сопротивлялся насилию и фашизму. Он сразу сказал, что никуда не уедет, если придется сесть — сядет, но не отступит.
Арест и семилетний срок его коллеге по муниципалитету Алексею Горинову, арест нашего друга Володи Кара-Мурзы ясно говорили: «картечь ложится все ближе». Илья не дрогнул.
В СИЗО Илья остается верен себе. Он — «оптимист, хотя у него для этого нет никаких оснований». Каждое заседание Яшин использует как трибуну для антивоенного манифеста. Его последнее слово — будут изучать в школах. Он продолжает борьбу, вызывая восхищение своим мужеством и стойкостью.
Приговор режима понятен и не оригинален. Срок, указанный в приговоре, не имеет практического значения — ППЖ. Пока Путин жив. Такой «приговор» уже вынесен и Алексею Навальному, и Андрею Пивоварову, и Владимиру Кара-Мурзе, и Алексею Горинову, и многим другим антифашистам.
Я переживаю за своего близкого друга. За его родителей Татьяну Ивановну и Валерия Анатольевича — светлых и красивых людей, воспитавших одного из лучших сыновей моей Родины.
Но я уверен: конец Путина близок. А значит, близок тот день, когда Илья выйдет на свободу. Я уверен, что у него будет много сил и энергии. Он будет одним из политических и нравственных лидеров той России, где права и свободы человека станут главными ценностями. Ценностями, за которые более 20 лет отважно сражается мой умный и храбрый друг Илья Яшин. Я уверен, что у нас будет еще не одно счастливое 30 сентября. Мы сходим на футбол вместе. И нам будет совершенно неважно, кто победит, когда нынешнее глобальное зло проиграет.
