Катастрофа в прямом эфире (11 сентября 2001 года, НТВ)
Специальный экстренный выпуск новостей.
Обрушение второй башни в прямом эфире НТВ.
Телеканал НТВ вживую рассказывал о происходящем в США более 5 часов. Ведущий того эфира Петр Марченко поделился своими воспоминаниями о "самом ярком эфире" в его жизни.
- 11 сентября 2001 года вы рассказывали о теракте в прямом эфире. Расскажите, как это происходило?
Я недавно неожиданно понял, что практически не помню эфир. Вряд ли это свойство моей памяти, на которую я жалуюсь, а, скорее всего, стрессовая ситуация.
А было все просто. Я заехал на работу совершенно случайно: надо было забрать сорочки в химчистку. Подошел, проверил ленту новостей и увидел сообщение с пометкой "молния" о том, что самолет врезался в WTC. Первая мысль была, что самолет небольшой - все-таки частная авиация в США довольно развита.
Пошел в комнатку - она называлась на НТВ "Рейтер" - куда приходили перегоны и где сидели редакторы-международники. Там уже шла трансляция. Была рабочая неделя Татьяны Митковой. Я побежал к ней, а у нее такая же первая реакция, что врезался небольшой самолет.
Включаем CNN, а там уже картинка, эти жуткие кадры. Очевидно, что нужно было выходить в эфир. Мне просто в силу того, что я мужчина, это было проще. Грим короткий, рубашка, галстук и в эфир.
Дальше помню все достаточно плохо. Я ни разу не видел этого эфира. Наверное, сейчас бы хотел посмотреть, но привычки себя пересматривать не имею, а этот эфир еще и страшно.
Помню четко, как собралась на работе вся моя бригада, да и вообще весь коллектив НТВ. Помню, как ребята сидели на отсмотре всех каналов и параллельно в ухо мне переводили, что говорят там.
Такие вот странные сумбурные воспоминания. Есть кадры в голове, но не помню, видел ли я их в прямом эфире или потом уже.
- А вы сколько часов в эфире провели?
Пять часов. Это был, наверное, самый яркий эфир в моей жизни. Я не хочу сказать лучший. Это ведь как у врачей. Когда они делают операцию, они же не думают, что делают больно пациенту, у них работа такая. Вот это была фантастическая работа с точки зрения профессии. Самое лучшее, что я встречал в своей жизни.
Хотя с точки зрения человеческой - это было очень страшно, и было понимание того, что все очень круто изменилось в нашей жизни.
Одно из воспоминаний, кстати, о том, как меня жутко потрясло в эфире, как люди радовались в исламских странах. Информационщик не имеет права свои эмоции показывать и реагировать как-то, он должен описывать ситуацию, но это вызвало жуткую оторопь. Непонятно, как можно радоваться гибели такого числа людей.
Эмоции пришли потом, когда эфир закончился. Сутки не мог разговаривать, так как сели связки. И я абсолютно искренне по дороге домой заехал к американскому посольству.
Специальный экстренный выпуск новостей.
Обрушение второй башни в прямом эфире НТВ.
Телеканал НТВ вживую рассказывал о происходящем в США более 5 часов. Ведущий того эфира Петр Марченко поделился своими воспоминаниями о "самом ярком эфире" в его жизни.
- 11 сентября 2001 года вы рассказывали о теракте в прямом эфире. Расскажите, как это происходило?
Я недавно неожиданно понял, что практически не помню эфир. Вряд ли это свойство моей памяти, на которую я жалуюсь, а, скорее всего, стрессовая ситуация.
А было все просто. Я заехал на работу совершенно случайно: надо было забрать сорочки в химчистку. Подошел, проверил ленту новостей и увидел сообщение с пометкой "молния" о том, что самолет врезался в WTC. Первая мысль была, что самолет небольшой - все-таки частная авиация в США довольно развита.
Пошел в комнатку - она называлась на НТВ "Рейтер" - куда приходили перегоны и где сидели редакторы-международники. Там уже шла трансляция. Была рабочая неделя Татьяны Митковой. Я побежал к ней, а у нее такая же первая реакция, что врезался небольшой самолет.
Включаем CNN, а там уже картинка, эти жуткие кадры. Очевидно, что нужно было выходить в эфир. Мне просто в силу того, что я мужчина, это было проще. Грим короткий, рубашка, галстук и в эфир.
Дальше помню все достаточно плохо. Я ни разу не видел этого эфира. Наверное, сейчас бы хотел посмотреть, но привычки себя пересматривать не имею, а этот эфир еще и страшно.
Помню четко, как собралась на работе вся моя бригада, да и вообще весь коллектив НТВ. Помню, как ребята сидели на отсмотре всех каналов и параллельно в ухо мне переводили, что говорят там.
Такие вот странные сумбурные воспоминания. Есть кадры в голове, но не помню, видел ли я их в прямом эфире или потом уже.
- А вы сколько часов в эфире провели?
Пять часов. Это был, наверное, самый яркий эфир в моей жизни. Я не хочу сказать лучший. Это ведь как у врачей. Когда они делают операцию, они же не думают, что делают больно пациенту, у них работа такая. Вот это была фантастическая работа с точки зрения профессии. Самое лучшее, что я встречал в своей жизни.
Хотя с точки зрения человеческой - это было очень страшно, и было понимание того, что все очень круто изменилось в нашей жизни.
Одно из воспоминаний, кстати, о том, как меня жутко потрясло в эфире, как люди радовались в исламских странах. Информационщик не имеет права свои эмоции показывать и реагировать как-то, он должен описывать ситуацию, но это вызвало жуткую оторопь. Непонятно, как можно радоваться гибели такого числа людей.
Эмоции пришли потом, когда эфир закончился. Сутки не мог разговаривать, так как сели связки. И я абсолютно искренне по дороге домой заехал к американскому посольству.
