[Куплет]
Наполняет липкой массой овсянка из столовой
Ты отдаёшься за батончик «Марс», за пищевые талоны
Набит прелой соломой, отпугиваю голодных птиц
Убегаю, как Солоник, но с самим собой не по пути
Грызу торчащие кутикулы, ковыряю заеды
Бесконечные каникулы, газировкой залитые
Присыпанные снеками и просыпанным табаком
Выходили стенка на стенку, а так остаюсь слабаком
На быстротечность времечка жалуюсь, но питаюсь
Быстрого приготовления блюдами и бичами
Ничего не делаю, но постоянная ужаленная усталость
Иду по пизде, перемещаясь между каютами печали
Я уютными вещами заменяюсь, как и вы все
Но я и сам не отвечу, где стоящее, а где высер
Вот он — голос совести полунелепый, как Худси
В кармане тает пористая шоколадка, да и хуй с ней
Ведь пальцы масляные от поедания попкорна
Кажется, что у меня нет дома, когда тебя нет у меня дома
Инфантильное творчество — мои ботинки из бетона
Я эгоистичен, испорчен, закрываю раздачи торрента
Он вам всё испортит, лучше и не начинайте
Просроченный тортик без упаковки в пакете-майке
Снимайте хоть в профиль, хоть в анфас, как Свистунова
Он пустит вашей крови, прикрывая всё любовью
Ведь узнать Овсянкина ближе, как узнать рецепт слёрма
Узнать, на чём он повернут, почему нравится дрёма
Кому что прощал, кто ему не дал второй шанс
Большая трагедия в маленьких вещах, но с детством тоже нужно прощаться
Но как убить в себе нищанку до сих пор не понял
Три года собираюсь в качалку, но постоянно чем-то болен
Такая надёжность, как из пакета лямки
И тебе не хворать
Привет от Овсянкина

[Припев]
Овсянка, лети восвояси
Не птичка, но всё же лети
Я знаю, чего ты боялся
Сбросить пробитый хитин
Овсянка, лети восвояси
Не птичка, но всё же лети
Я знаю, чего ты боялся
Но страхи разъедает этил

группа uploader.soundcloud.ru

[Интро]
When we're young—
Look at things very
Idealistically—, I guess, and I think
Wordsworth means that—
When we grow up, that we have to…

[Куплет]
Две бутылки вина и полпачки Gitanes Blondes
Этот город седой как Хейхачи Мишима
Два человека не знающих что
Им делать с этой разваленной жизнью
Мы распластались как по льдине моржи
У нас лишь восемь сигарет
Эй, подожди, не спеши
Железнодорожным лязгом в безмятежной тиши
Прошелестит вечерний поезд в колыбель революции
И если вдруг тебя спросят «Как дела?»
Сука, расскажи о том, как твоя мать умерла
Как кедрового ствола цепная электропила
Разрубила твою сраную любовь пополам
Сколопендры жрут твои мечты как мышей
Но были бы мыши ловкими - не дохли бы в мышеловке
И однажды сидя в грязной Петроградской столовке
Ты услышишь её голос и загнешься, mon chéri
Это не кьянти, не морщись, сынок, но тоже вино
И этот город с сединой, но юный
Торговый порт как терновый венок
Символом боли мой край убаюкал
В судоремонтном раю мы разбежались
По уютным одиночным каютам
И каждый ест, что дают
Друг, дай, там ещё на пару глотков, я допью, блядь
И если вдруг меня спросят «Как дела?»
Я скажу, что мне нужны лишь две бутылки вина
Я скажу, что мне нужны лишь полпачки Gitanes
И эта ёбаная жизнь уже не зря прожита
Две бутылки вина и полпачки Gitanes
Человек и мой град в серо-мёртвых тонах
И я жду тебя, мой друг, как der morgen danach
Эта ёбаная жизнь уже не зря прожита

[Аутро]
When we're young—
Look at things very
Idealistically—, I guess, and I think
Wordsworth means that—
When we grow up, that we have to…

[Куплет]
Я устал от стыда — один большой неумелый стендап
В зале с низкими потолками
Дым струится из промышленных труб-сигарет в этой газовой барокамере
По рукам, я согласен и следующий день пролежать в авиарежиме
Из одной бутылки выльется, из другой вылетит джин, но уедут на одной машине
Так скажи мне, сойдет на нет ли монет звон, и есть ли вообще смысл думать об этом?
Мы медленно гаснем и быстро умрём, но пока наш «Локомотив» не остановит ни одно «Торпедо»
Ангельское лицо этой белой леди, голубая лагуна, играет огнями Манхэттен
Но мексиканский Санрайз как нежданный гость всадит в Мэри Пикфорд отвертку и ржавый гвоздь
Её кровь сладкая, как Rouge de Bruxelles, бомбардир Б-52 расстреляет вашу
Золотую мечту о сексе на пляже и слёзы горькие как Indian Pale Ale
Брахма в смокинге чёрном как стаут, либо эта Куба никогда уже не станет libre
Сибирская корона из лапландского золота, зелёная фея — это опухоль мозга
Русский стандарт возведен в абсолют, ведь толстяк из парламента — это ваш флагман
Но северное сияние — не салют, озарит нас сапфиром, взвизгнет журавль
И мама, слышишь, мама, мы все тяжело здоровы и кардинально
Нам нужна эпидемия, лихорадка или хотя бы немного терактов
Это театр авангарда, его суть в том, что не меняется ничего
Я цеплялся бы за каждый сантиметр этой жизни, но у моей мечты слишком мало врагов
Твои глаза цвета горя тускло мерцают как на светофоре
В подсветке iPhone'ов я вспомню
Что теперь чердак — это ебаный лофт
Звёзды сверкают своей красотой, плесневеет футбольное поле
И я глотал бы воздух этих технопрерий, но у моей мечты слишком мало врагов
Я ставлю: каждый из семи миллиардов ссучится с гандикапом -7, это в лучшем случае
И ночь снова дрючит меня в своих черных брючках
Эту ночь пучит, и я веду её в ванную
Даг Стэнхоуп в футболке «Libertarian» с бокалом засыпает в американском пабе
Город просыпается, и все мирные жители умирают